…Каждый раз, когда Донна — трехнедельный ребенок — начинала плакать, мать спешила проверить: не случилось ли с ней чего-нибудь? Она брала ее на руки, осматривала с ног до головы и держала на руках до тех пор, пока она опять не засыпала. Потом она осторожно укладывала девочку обратно в кроватку.
Донна заплакала — мать берет ее на руки. Этот ритуал повторяется каждый раз, когда Донна плачет. Результат: когда ребенок хочет, чтобы его взяли на руки, он начинает плакать. Не правда ли, успешный прием? Даже младенец понимает, как можно воздействовать на окружающих.
Брать девочку на руки тогда, когда она плачет,— значит поощрять ее претензии на постоянное внимание. Прижимать к себе крошечного ребенка так приятно! Это вызывает такое восхитительное ощущение, что поддаться такому порыву очень легко. Однако если бы мать осознавала, что этим она лишает своего малыша права на отдых, прививает ему ошибочные понятия о том, как можно самоутверждаться, то, может быть, ее родительская любовь и забота об интересах ребенка подсказали бы ей другие действия?
Твердо установленный режим дня, по которому отводится определенное время на сон, еду и гуляние, помогает маленькому ребенку почувствовать, что в жизни есть определенный ритм, а соблюдение распорядка обеспечивает ему соответствующее удобство. Поэтому очень важно не поддаваться первому порыву. Советуем остановиться и подумать: что следует делать в данной ситуации?
…Восьмилетний Бивин, шестилетняя Мэри и трехлетняя Сара вместе с отцом делали снеговика. Б и вину это наскучило, и он затеял свою игру: бегать и кататься на санках по утрамбованному снегу. Когда отец стал приделывать снеговику голову, мальчик наскочил на него и выбил у него из рук снежный ком. «Папа, извини. Я нечаянно». «Так будь осторожнее»,— сердито сказал отец. Через несколько минут Бивин наехал на Мэри и сбил ее с ног. Она ногой задела снеговика, и тот повалился. Мэри разразилась слезами. «Бивин, иди домой. Мы обойдемся здесь без тебя».
Отец, поддавшись первому порыву, сделал именно то, что хотел от него мальчик. Будучи старшим ребенком в семье, после рождения младших детей, да к тому же девочек, Бивин считал себя никому не нужным. Этим, скорее всего, объясняется «потеря интереса» к совместной деятельности. Мальчик ведет себя так, наверное, для того, чтобы самому себе это доказать, хотя мотивы своего поведения им самим не осознаются. Бивин и в самом деле ведет себя плохо. Поэтому неудивительно, что отец и сестры не хотят с ним играть.
А отцу надо было бы понять Бивина и помочь ему. Если бы отец догадался, что Бивин считает, что он ему не нужен, так как отец больше занимается с дочерьми, то не подчинился бы первому порыву отослать сына домой. Конечно, не поддаться на подобную «провокацию» ребенка бывает очень трудно! Однако создалась бы другая ситуация.
Отец мог поступить не так, как от него ждал сын, а предложить всем бросить на время снеговика и покататься вместе с Бивином. Он мог бы проигнорировать крики Мэри и с энтузиазмом предложить: «Бивин, ты командуй, а мы утопчем снежную дорожку, чтобы все могли кататься». Так как Бивин был в приподнятом настроении, то он, возможно, принял бы это предложение. Такие действия отца предотвратили бы попытку мальчика заставить всех отстранить его от игры. Может быть, даже надо было сделать его лидером. Такой прием дал бы возможность всем весело провести время. Вздорное поведение ребенка всегда советуем направлять в конструктивное, полезное русло.
…«Давно у тебя болит горло, Роберт?» — спросила врач. Мать ответила за него: «Он пожаловался на боль вчера утром». «У него часто болит горло»,— подхватила восьмилетняя Бекки. Врач опять обратилась к Роберту: «Ты чувствуешь жар?» И снова ответила мать: «Сегодня утром у него, кажется, не было температуры». «Ты завтракал?» — «Он выпил немного молока».— «А твоя мама всегда отвечает за тебя?» Мать рассмеялась: «Не так уж часто. По крайней мере, стараюсь пореже. Но его сестра Бекки все время за него отвечает, и это меня очень раздражает».
Роберт умеет заставить окружающих говорить за него. Он — маленький ребенок, которому не дают возможности высказаться. С самого раннего возраста его к этому приучили, и он понял, что можно сидеть молча, ни на что не реагируя, предоставляя умеющим и любящим поговорить женщинам отвечать за него. Может быть, это и обижает ребенка. Но если присмотреться внимательно, то, наверное, можно увидеть, что он с удовольствием позволяет им себя обслуживать. Мать и дочь думают, что они распоряжаются мальчиком, а на самом деле они «работают» на него.
Если мать хочет, чтобы Роберт повзрослел, ей придется замолчать. Ее стремление говорить за него вредит и ей самой, и мальчику. Следует обращать внимание и на Бекки, когда та отвечает за Роберта, так как девочка может думать, что этим она проявляет свое превосходство над малышом. А на самом деле она обслуживает его, мешая ему развиваться.
Например, на вопрос: «Роберт, какие ты хочешь хлопья?» — ребенок мог бы ответить сам. Но он выжидает: кто-нибудь ответит за него. И действительно, наверное, заговорит Бекки: «Он хочет кукурузные». Мать должна бы сказать: «Роберт может ответить за себя сам. Почему бы нам не подождать, пусть он сам скажет, что он хочет?» Пока мальчик не ответил, надо бы подождать подавать еду на стол.
Можно с уверенностью сказать, что каждый раз, когда родители реагируют на действия детей, подчиняясь первому побуждению, они чаще всего делают то, что от них хочет ребенок. Например, он начинает ныть, когда мать разговаривает по телефону, и она немедленно прерывает разговор или срочно прибегает на помощь, когда он путается, застегивая пуговицы на пальто. Таким поведением мать укрепляет в его сознании мысль о том, что он — беспомощное существо, «слабый ребенок».
…Шестилетний Чарльз пришел из школы и увидел на столе остывающий пудинг. Он несколько раз запустил в него пальцы и облизал их. За этим занятием его застала мать. «Чарльз! В обед ты пудинг не получишь». За столом она положила пудинг сначала отцу, потом себе, пропустив Чарльза. Отец спросил: «Почему?» Пока мать объясняла, в чем дело, Чарльз сидел с грустным видом, опустив голову. Тогда отец сказал: «Так ты не дашь ему пудинг?» — «Нет. Я сказала, что он наказан и пудинг не получит».— «Не будь к нему так строга. В конце концов, он хотел только его попробовать». И мать, уступив настояниям отца, дала Чарльзу порцию пудинга.
Отцу стало жалко сына, сидевшего с грустным, даже с каким-то униженным видом. И отец вступил с ним в союз против «придирчивой» матери. Какой умный Чарльз! Он добился того, что отец помог ему заставить мать раскаяться в том, что она его наказала. Отец последовал своему первому побуждению и помог сыну осуществить задуманный план, первым шагом в котором было глубоко трогательное выражение грусти на лице. Отцу следовало бы не поддаваться первому порыву и не вмешиваться в конфликт, который возник между матерью и сыном.
…«Мартин, вернись и убери одежду. Сколько раз тебе говорить, что перед уходом в школу комнату нужно привести в порядок? Убери туфли в шкаф, повесь куртку на вешалку. К девяти годам пора научиться поддерживать в комнате порядок. И почему ты такой неряха! А стол у тебя почему так захламлен?» И т. д. и т. п.
Мать совершенно безуспешно пытается заставить сына слушаться. А Мартин остается неряхой, будто и не слышит слова матери, которая хочет, чтобы он был аккуратным. Он вовлекает ее в спор, однако на одну ее «победу» приходится тысяча его «побед». Мать делает то, чего от нее хочет сын: вступает с ним в конфликт, чтобы он мог все время выигрывать «битвы». Возможно, что в один из дней он в конце концов уберет свою одежду, выражая всем своим видом недовольство, а на следующий день все повторится сначала.
У матери есть несколько возможностей изменить положение. Однажды она могла бы сказать: «Мартин, с сегодняшнего дня мне нет дела до того, как выглядит твоя комната. Пусть она будет такой, как тебе хочется. В конце концов, комната твоя, и меня это не касается».
Было бы ошибкой говорить это, когда Мартин собирается в школу и она сердится на него за беспорядок. Он воспримет эти слова как новую попытку оказать на него давление, и ничего хорошего из этого не получится. Она должна сделать вид, что это ей стало все равно, что это его проблема, пусть он ее и решает. При этом советуем ничего не говорить! В день уборки мать может спросить Мартина: «Не помочь ли тебе убрать комнату?» Ни в коем случае не советуем упоминать о беспорядке и тем более из-за этого раздражаться. Вести себя так не легко, но необходимо, если есть стремление воспитать у сына привычку все за собой убирать. Если же она решит, что любым способом надо заставить Мартина поддерживать в комнате порядок, то мать может по-прежнему быть вовлеченной в спор, который, возможно, проиграет, и ничего не добьется.
С ранних лет многие дети ищут способы самоутверждения, хотят ощущать свою значительность. Когда они находят способы к достижению этой цели, то они держатся за них весьма крепко, независимо от того что их за это ругают и наказывают. Реакция родителей, грозящая им неприятными последствиями, не уменьшает у таких детей желание ощущать свое значение. До тех пор, пока избранный ими способ будет действовать успешно, они будут пользоваться им, продолжая попытки привлекать к себе внимание или добиваться превосходства над окружающими.
Ребенок редко осознает, почему он ведет себя плохо или мешает кому-то. Часто ни он сам, ни его родители не понимают, что это очередная попытка самоутвердиться или ощутить свою принадлежность к какому — нибудь коллективу. Если его поведение нарушает порядок или подрывает взаимоотношения, то он использует для достижения своей основной цели неправильные методы, А необдуманная реакция родителей очень часто укрепляет его в своем заблуждении. Это не только обескураживает ребенка, но и усиливает его уверенность в том, что только так и можно себя вести.
Если задуматься над той или иной реакцией, то можно иногда понять, что она удобна ребенку. Если же перестать в таком случае реагировать на его действия, как прежде, то он решит, что его усилия бесплодны, и, возможно, станет искать лучшие, более действенные методы. Вот в это время советуем родителям постараться уделить этому вопросу внимание и подсказать ребенку конструктивные способы решения его проблемы.
